Рубцы не заживают так долго.
Ещс одно сердце горит в полный рост.
Звезда интернационального долга
в солнечный день украсит погост.
Ты, видимо, вссперепутал:
Оккупантом не может быть партизан.
Разве ты здесь защищаешь свой город?
Разве твой долг хранить от неверных Ислам?
Завтра может быть поздно.
Ты ещс не разучился любить.
Завтра может быть поздно
Жить.
Концы не смыкались с началом,
Когда политрук объяснял тебе жизнь.
Помнишь, как матери вас провожали?
Как голосили: "Сыночек, вернись!"
Я знаю, ты сам рвался в пекло.
Я верю тебе - ты шёл до конца.
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье.
Когда ты вернулся, ты сжсг ордена.
А те, что остались живыми,
Стонут в ночи, но ад не пустит назад.
Их лица - совсем молодые,
Их души изломаны, души болят.
Двадцатилетний калека
Плотно присел на чужую траву.
С папиросой в зубах он поднимался в атаку.
С папиросой в зубах он отходит ко сну.
Ещс одно сердце горит в полный рост.
Звезда интернационального долга
в солнечный день украсит погост.
Ты, видимо, вссперепутал:
Оккупантом не может быть партизан.
Разве ты здесь защищаешь свой город?
Разве твой долг хранить от неверных Ислам?
Завтра может быть поздно.
Ты ещс не разучился любить.
Завтра может быть поздно
Жить.
Концы не смыкались с началом,
Когда политрук объяснял тебе жизнь.
Помнишь, как матери вас провожали?
Как голосили: "Сыночек, вернись!"
Я знаю, ты сам рвался в пекло.
Я верю тебе - ты шёл до конца.
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье.
Когда ты вернулся, ты сжсг ордена.
А те, что остались живыми,
Стонут в ночи, но ад не пустит назад.
Их лица - совсем молодые,
Их души изломаны, души болят.
Двадцатилетний калека
Плотно присел на чужую траву.
С папиросой в зубах он поднимался в атаку.
С папиросой в зубах он отходит ко сну.
inviata da Riccardo Venturi - 13/1/2006 - 07:56
Lingua: Russo (Romanized)
Trascrizione del testo russo in caratteri latini
Romanized Russian version
Romanized Russian version
ZAVRA MOŽET BYT’ POZDNO
Rubcy ne zaživajut tak dolgo.
Ešćs odno serdce gorit v poľnyj rost.
Zvezda internacionaľnogo dolga
v solnečnyj den’ ukrasit pogost.
Ty, vidimo, vsspereputal :
Okkupantom ne možet byť partizan.
Razve ty zdes’ zašćišćaeť svoj gorod ?
Razve tvoj dolg xraniť ot nevernyx Islam ?
Zavtra možet byť pozdno.
Ty ešćs ne razučilsja ljubiť.
Zavtra možet byť pozdno
Žiť.
Koncy ne smykalis’ s načalom,
Kogda politruk ob˚jasnjal tebe žizn’.
Pomniš’, kak materi vas probožali ?
Kak golosili : « Synoček, vernis’ ! »
Ja znaju, ty sam rvalsja v neklo.
Ja verju tebe – ty šël do konca.
No čem kruče vzjal, tem strašnee poxmeľe.
Kogda ty vernulsja, ty sžsg ordena.
A te, čto ostalis’ živymi,
Stonut v noči, no ad ne pustit nazad.
Ix lica – sovsem molodye,
Ix duši izlomany, duši voljat.
Dvadcatiletnij kaleka
Plotno prisel na čužuju travu.
S papirosoj v zubax on podnimalsja v amaku.
S papirosoj v zubax on otxodit ko snu.
Rubcy ne zaživajut tak dolgo.
Ešćs odno serdce gorit v poľnyj rost.
Zvezda internacionaľnogo dolga
v solnečnyj den’ ukrasit pogost.
Ty, vidimo, vsspereputal :
Okkupantom ne možet byť partizan.
Razve ty zdes’ zašćišćaeť svoj gorod ?
Razve tvoj dolg xraniť ot nevernyx Islam ?
Zavtra možet byť pozdno.
Ty ešćs ne razučilsja ljubiť.
Zavtra možet byť pozdno
Žiť.
Koncy ne smykalis’ s načalom,
Kogda politruk ob˚jasnjal tebe žizn’.
Pomniš’, kak materi vas probožali ?
Kak golosili : « Synoček, vernis’ ! »
Ja znaju, ty sam rvalsja v neklo.
Ja verju tebe – ty šël do konca.
No čem kruče vzjal, tem strašnee poxmeľe.
Kogda ty vernulsja, ty sžsg ordena.
A te, čto ostalis’ živymi,
Stonut v noči, no ad ne pustit nazad.
Ix lica – sovsem molodye,
Ix duši izlomany, duši voljat.
Dvadcatiletnij kaleka
Plotno prisel na čužuju travu.
S papirosoj v zubax on podnimalsja v amaku.
S papirosoj v zubax on otxodit ko snu.
Lingua: Inglese
Versione inglese /English version
Tell me, friend, why all around ambush?
Why so many years our life didn't have?
From camomiles - colors smell of incense from hell,
And apostle Andrey carries a Luger pistol?
From the fact that an innocent civilian until from below walks,
In the head everything is upside down, and on the heart of [maeta],
Above the clouds black fighter glides,
Entire in the brocade-pearls from the head and to the tail.
Who in it pilot - pilot, who in it presses on the pedal?
Who worthite to it control, who smokes by his pipe?
On the pilots yashmak, you learn them hardly,
But if are honest to say - those pilots we with you.
But before the sky thunderstorm, pure phosphorus with anhydride,
All wanted on the love, yes in the sight moore yes TLA
To jerk linen on the breast, to put an end to offences,
yes in total blackness, in the heart the shadow of his wing…
Of [izydi], proud spirit, choke by cold yellow pear.
Nevertheless to us not to live, you grow bolder with each year.
I will contrive I in the end and fire a shot by last bullet,
I will knock out carrion from the skies, it can it will become become bright…
Why so many years our life didn't have?
From camomiles - colors smell of incense from hell,
And apostle Andrey carries a Luger pistol?
From the fact that an innocent civilian until from below walks,
In the head everything is upside down, and on the heart of [maeta],
Above the clouds black fighter glides,
Entire in the brocade-pearls from the head and to the tail.
Who in it pilot - pilot, who in it presses on the pedal?
Who worthite to it control, who smokes by his pipe?
On the pilots yashmak, you learn them hardly,
But if are honest to say - those pilots we with you.
But before the sky thunderstorm, pure phosphorus with anhydride,
All wanted on the love, yes in the sight moore yes TLA
To jerk linen on the breast, to put an end to offences,
yes in total blackness, in the heart the shadow of his wing…
Of [izydi], proud spirit, choke by cold yellow pear.
Nevertheless to us not to live, you grow bolder with each year.
I will contrive I in the end and fire a shot by last bullet,
I will knock out carrion from the skies, it can it will become become bright…
inviata da Mario Ferrero - 12/9/2009 - 19:55
×
![]()
questa pagina
(presenti anche gli accordi)
mp3